В неправильном месте в неправильное время. Землетрясение в Катманду

Рассказываю только то, что видел своими глазами. 

Преамбула

Моих скудных познаний в геологии вполне хватало, чтобы осознать, что Непал – зона высокой сейсмической активности. В каком-то гайдбуке я даже читал про разрушительное землетрясение в тридцатых годах прошлого века, когда, по словам автора, в Катманду было разрушено все, за исключением древних деревянных храмов, построенных по секретной утраченной технологии.

Во время традиционной экскурсии в Сваюмбанатх я всегда показывал участникам туров забавнейшее граффити, изображающее сцену землетрясения. Все в панике бегают в разные стороны среди рушащихся зданий.

Кстати о зданиях. Не обязательно быть строителем, чтобы с первого взгляда оценить устойчивость непальских конструкций к сейсмическим толчкам.

Одна из фраз, которую я всегда повторял во время вводного рассказа о Непале, звучала так: «Вот посмотрите вокруг и представьте, что тут будет во время землетрясения. А ведь когда-нибудь оно случится…».

Как все было на самом деле. 25 апреля, суббота

До этого дня я не сталкивался с землетрясениями. Пара крохотных толчков на Алтае не в счет. Не могу сказать, чтобы я хотел когда-нибудь познакомиться поближе с этим природным явлением. Тем более, я не хотел бы в этот момент находиться в Катманду. Хуже места представить нельзя. Кто был – тот поймет: лабиринты узких улиц, хаотичная застройка без планов и каких-либо норм, перенаселение. Но моего мнения в тот день никто не спрашивал.

Вчера мы проводили домой Петра, участника нашего тура. В Непале остался я и Ленка. С утра она ушла закупаться сувенирными шмотками, а я уселся в лобби нашего гестхауса ради тщетных попыток подключиться к местному вайфаю. Было нераннее солнечное утро, время подходило к полудню.

Внезапно происходит легкий толчок. Где-то (на Алтае) я уже чувствовал такой же. «О, землетрясение…» - успел подумать я.

-Did you feel it? – спрашиваю молодого иностранца в соседнем кресле, и по глазам понимаю, что он тоже почувствовал.

И тут землетрясение началось по-настоящему…

Вообще-то я верующий человек, но я не молюсь, не крещусь, а срываюсь с места, на ходу хватая за руку хозяйку нашей гостиницы Нити и что есть духу бегу вниз по лестнице, толкая перед собой кричащую и паникующую непалку. Вокруг слышен грохот бьющихся стекол и треск бетона. Вестибюлярка отказывается работать: мозг не готов к тому, что земля скачет во все стороны разом. Нити падает в дверном проеме, я поднимаю ее и тащу за собой  с криком: «Go – Go – Go!!!».

Наконец мы на улице, как раз к окончанию сильных толчков. Сердце бешено колотится от адреналина и рекордного забега на короткие дистанции. На улице полно людей и поваленных мотоциклов. Кто-то глупо улыбается, кто-то сосредоточенно озирается по сторонам, некоторые женщины в ревут в истерике. К нам с Нити подходит японец и говорит, что нам всем очень повезло. Думаю о том, что уж японцы точно знают толк в землетрясениях. Нити приходит в себя.

Это еще не конец. Мы отправляемся на стройплощадку – одно из немногих открытых мест в Тамеле. Легкие толчки продолжаются. Пока есть связь, пишу письмо домой (очевидно, что в новостях расскажут об ужасах и горах трупов, поэтому я хочу сохранить нервы своим близким) и пытаюсь дозвониться до Ленки. Безуспешно.

После очередного небольшого толчка отправляюсь в отель за документами, деньгами и фотоаппаратом. Делаю первые кадры трещин внутри. Фотографирую обвалившуюся стену, и отправляюсь искать Ленку.

Переулок рядом с нашим отелем

Стройплощадка номер один. В ожидании новых толчков

Хватали самое ценное: детей и собак

Мы нашлись на следующей стройплощадке. В Тамеле особых разрушений нет: обвалились декоративные стенки, кое-где вылетели стекла. Но в глазах людей страх. Следующие толчки, среди которых были и сильные, пересиживаем на горе щебня среди непальцев, туристов и трясущихся от ужаса собак. Ленка записывает интервалы между афтершоками.

Когда стало потише, мы пошли на разведку. Надо было найти открытое место побольше. Да и от слегка постыдного любопытства мы деться никуда не смогли.  Ведь никто из нас не в состоянии отвести взгляд от свежей автомобильной аварии на дороге.

В стороне от Тамеля разрушений больше: обрушились старые ветхие кирпичные дома. Но все они выглядели нежилыми. Только ближе к реке по дороге в Сваюмбанатх до нас начало кое-что доходить. Сперва мы заметили, что одна из белых свечек перед ступой на холме обрушилась. Затем мы увидели два полностью сложившихся дома. Жилых…

Футбольное поле

Сложившийся дом у реки

Разрушенный кирпичный дом

Этот дом осел и прилег на соседний, но устоял

По пути мы приметили крохотный сквер. Там было достаточно открытого пространства, немного людей, туалет и источник воды. А еще перепуганный щенок овчарки со сломанной лапой. Он искал хозяев и ластился ко всем, кто его гладил.

Далее мы отправились на Дубар Сквер. Все стало окончательно понятно именно там: все старые деревянные храмы лежали в руинах. Целыми остались дворец Кумари, храм Шивы на входе и храм любви рядом со статуей Ханумана. Все остальное представляло собой груды обломков. А ведь была суббота, разгар дня. На Дубаре в это время всегда толпы…

На подходе к Дубару

Далее без комментариев

Мы вернулись в Тамель, забрали из гестхауса пенки, спальники, тент, горелку, фильтр и еду, которая осталась у нас после экспедиции на Карнали (а ведь кто-то предлагал ее выкинуть), набрали воды. Мы стали полностью автономны, и это внушало уверенность.

В скверике мы натянули тент, и под него сразу набились соседи-непальцы. Несмотря на стресс, на возможность остаться без крова в ближайшие часы, все местные были настроены радушно, хоть и перепуганы. Все помогали всем. Наш тент стал приютом для двух больших семей. За это они подкармливали нас рисом и курицей, хотя мы как могли отказывались (наша лапша уже заваривалась в мисках). Кто-то играл на гитаре, кто-то приносил воду и одеяла, кто-то натягивал полиэтилен для других семей.

Первая ночевка под тентом

Первого представителя власти мы увидели ночью. Он раздал по бутылке питьевой воды. Вообще вмешательство государства в ситуацию мне показалось минимальным. Но это компенсировалось взаимовыручкой непальцев. Паники, мародерства и грабежей не было.

Ночью снова трясло. Какой-то непальский малыш прижимался к дереву.

26 апреля. Воскресенье

Утром мы снова двинулись на разведку. Тамель как вымер. Тем не менее, в нашем гестхаусе мы нашили Нити и ее семью. Они провели ночь на ближайшей парковке. Я решил чуть-чуть поспать в кровати, тем более, что толчков не было с ночи. Ленка отправилась в офис авиакомпании, чтобы поменять билеты и улететь домой.

Утро и первая газета. Люди осознают масштабы бедствия

Второе землетрясение. Пока я спросонья соображал, что к чему, толчки прекратились. Здание продолжало покачиваться еще несколько минут после этого. Сигнал был очевидный – под крышу заходить нельзя. Ленка встретила новое землетрясение во дворе непальской школы.

По дороге туда она нашла Русский центр науки и культуры – место сбора российских граждан. Мы встретились в Тамеле, собрали нужные вещи, оставили ненужные и отправились туда.

Судя по тому, что мне писали друзья, по телеку и в Интернете показали настоящий ад. Я с удивлением прочитал про горы трупов, про разрушенные кварталы, про панику и мародерство. Про МЧС, готовый спасти и забрать всех прямо сейчас, дескать самолет стоит в аэропорту и ждет только нас. Все это мусор.

Вот что я видел своими глазами: здания с железобетонным каркасом (таких большинство в Катманду) устояли, но потрескались. Одно просевшее на полэтажа, но сохранившее общую целостность, я видел рядом с Дубаром. Разрушились, некоторые полностью, но в основном частично, старые кирпичные постройки. Обвалились кирпичные заборы и декоративные стенки, покосились некоторые столбы.

Паники не было. Непальцы собрались на открытых площадках, возвели фестивальные тенты, принесли газ и горелки. Катманду на эти дни превратился в палаточный лагерь. Местные несколько раз спрашивали, все ли у нас в порядке, и чем они могут помочь. Мы спрашивали то же самое у них.

Магазины (за исключением ларьков с фруктами) были закрыты. Работало немного кафешек.

В Русском культурном центре мы встретили друга Леху, его жену и сына. Натянули тент, и под него заселились соседи (ожидался дождь). Руководство Центра делало все возможное, чтобы обеспечить почти 200 человек информацией, водой, едой. Была неразбериха со списками. Вообще настроение среди соотечественников показалось мне странным: как в осажденной крепости. Может, этому способствовал высокий, в лучших отечественных традициях, забор. Может, ощущение, что скоро всех должен забрать самолет МЧС. Кстати, на второй день после землетрясения они еще не вылетели из России.

Люди были разные. Много аутдорщиков, много духовно богатых, некоторое количество постоянных жителей Непала с местными супругами и детьми. Ответственные люди разобрали обязанности: кухня, закупки, разведка. Очень помог Игорь – хозяин местного магазина Red Fox – обеспечил лагерь десятком палаток. Но в основном все бездельничали и нервничали. Был один неприятный тип, который вел прямую трансляцию для какого-то СМИ, снабжая ее комментариями в стиле «Все очень плохо, Непал лежит в руинах». За пределы русской крепости типец ни разу не выходил. Подмывало разбить его телефон, но я не стал.

Еще одна ночь под тентом и легкие толчки.

Двор русского центра. Народу пока мало. Скоро тут будет 200 человек

Русско-непальские дети

27 апреля. Понедельник

Город оживает. Открылись кафешки и некоторые магазины, заездили такси и тук-туки. Мы отправились пешком в офис красного креста, чтобы узнать, чем можем помочь. Вообще это была очень странная затея. Вернее она имела странный результат. В госпитале, куда мы зашли по дороге, мы поинтересовались, какие медикаменты им особенно нужны (Головкин должен был прилететь через несколько дней, и готов был привезти много лекарств и бинтов). Врач отказался от помощи. В Красном Кресте мы сказали, что готовы быть донорами. Сотрудники сказали, что могут принять только денежное пожертвование. Вопрос про лекарства так же остался без ответа. В банке крови при еще одном госпитале нашу кровь отказались брать, потому что мы находится в Непале менее шести месяцев. Мы видели большую очередь из желающих сдать кровь, так что в донорах Непал не нуждался. Волонтеры оказались также не нужны.

То ли Непал справляется с последствиями и без нас, то ли всем на все пофиг. Больше было похоже на первое.

Где-то в районе Дубара я видел единственное мертвое тело старика – его вынесли из частично разрушенного дома.

Жизнь возвращалась в свое обычное русло. Непальцы начали улыбаться и поздравлять друг друга и нас с тем, что все позади.

Тамель. Разрушения минимальные. Жизнь налаживается

Как я и предполагал, больше всего пострадали города-музеи: Патан и Бхактапур. А так же Горха, рядом с которой был эпицентр.

А в Русском центре люди играли в осажденную крепость. Все были напряжены. Особенно после сообщения, что два самолета МЧС уже в Индии и могут прилететь в ближайшие пару часов.

В 17.30 Ленка отправилась в аэропорт и улетела домой на своем регулярном рейсе, правда с задержкой в три часа.

28 апреля. Вторник

МЧС сегодня не прилетел. Как объяснил нам Станислав – главный в Центре – МЧС считается военной организацией, и для приземления их бортов нужно специальное разрешение непальских властей. А у властей и без этого хватает дел. Да и имидж российских околовоенных организаций в последнее время не на высоте.

Ходят слухи, что испанцев и израильтян эвакуировали гражданскими рейсами. 

Пытаюсь продумать дальнейший план действий. Пока ничего не вырисовывается. Можно остаться в крепости, можно вернуться в Тамель, можно уехать в Покхару (?) или на восток. В любом случае, лучше выбраться из долины Катманду. Я далек от мысли, что вскоре здесь начнется зомби-апокалипсис, но лучше поискать не столь густонаселенное место до приезда Головкина.

UPD 1. Ранним утром 29 апреля два самолета МЧС вывезли из Катманду всех, кто захотел, около 130 человек. При том не только россиян, но еще и граждан Украины, Латвии, Казахстана, Таджикистана, Израиля и Франции.
UPD 2. Про уточненной информации задержка посадки рейсов МЧС никак не связана со статусом структуры. Сели тогда, когда получили разрешение местных властей и свободную полосу в аэропорту. Раньше прилететь было просто нельзя.
Некоторые люди увидели в тексте оскорбление сотрудников МЧС или повод для критики этих людей. Ничего подобного я не имел в виду. Центроспас делает свою работу, и делает ее отлично. Если кто-то из сотрудников Центроспаса прочитает мой текст и сочтет его оскорбительным, заранее приношу свои извинения. 

На сегодняшний день подтверждено 4200 погибших и около 8000 раненых. Надеюсь, что эта история не будет иметь продолжения. Господи, храни непальцев

Фото мои и Лены Востриковой

UPD 3. Конечно, история имеет продолжение. Непалу требуется ваша помощь